Каменчанка Алина Наджафова стала победителем III творческо-литературного конкурса «Детский книгоход».
Алина учится в школе №3, активно участвует во внеурочной деятельности, а также увлекается писательским творчеством. Она стала победителем престижного конкурса в номинации «Художественная проза».
«Детский книгоход» является прототипом взрослого конкурса «Уральский книгоход» и дает возможность юным писателям и поэтам продемонстрировать свои литературные и художественные таланты и найти своего читателя. Победители конкурса получают возможность опубликовать свои произведения и иллюстрации к ним в альманахе, который выпускается в мини-типографии Инновационного культурного центра.
Представляем нашим читателям рассказ, который принес Алине победу. Кстати, иллюстрация к нему выполнена самой юной писательницей.
Тайна Тобы
Воробушки суетятся, чирикают, дерутся не на жизнь, а на смерть за каждое семечко подсолнуха, брошенное пожилой рукой. Драки эти не кровопролитные, поэтому вызывают смех и улыбку у добродушной старушки. Вытряхнув последнее зёрнышко из кулька, женщина отправилась дальше, а шумная воробьиная стайка вспорхнула на ветви деревьев.
Зимы в Новосибирске суровые: столбики термометров безжалостно ползут вниз. Зато люди здесь добрые и милосердные: не проходит и дня, чтобы кто-нибудь не покормил стайку юрких воробьёв. Полезны этим птичкам несолёные и нежареные семечки подсолнуха или тыквы, зёрна кукурузы, перловки, ячневая крупа и овёс. Озираются своими чёрненькими глазками пернатые: куда бы полететь, где бы подкрепиться?
Расчирикались на веточках воробушки:
— Очень подозрительным в последнее время стал наш Тоба! Вместе с нами не ест, постоянно куда-то пропадает. Стал каким-то задумчивым, пару дней назад так замечтался — чуть коту в пасть не угодил!
— Всё понятно, Тоба заболел, — досадно прочирикал вожак стаи. — В среднем воробей живёт лет пять, а Тобе уже четыре года. Впрочем, встречаются и долгожители, мне вот уже девять лет!
Снова поднялся шум и гам. Кто-то чирикал, что Тоба умирает из-за паразитов, ведь он перестал купаться со всеми в снегу! Кто-то утверждал, что Тоба где-то наелся хлеба и теперь страдает от жуткой боли в животике!
— Тише, друзья, дайте мне сказать! — перекрикивал молодой воробышек свою стайку. — У Тобы есть какая-то тайна, неспроста он постоянно куда-то исчезает, как сейчас, а потом возвращается и всё думает, думает о чём-то. Нужно срочно за ним проследить! Только не всей стайкой: мы слишком шумные. Парочки молоденьких воробьишек для этой цели будет достаточно.
Следующий февральский день выдался солнечным. Большая редкость для новосибирской зимы. Лучики отражались на снегу, словно крошечные бриллианты рассыпались по всему городу. Погода обрадовала стайку воробьёв; все они так громко и весело чирикали, что чуть не забыли проследить за Тобой, который сидел задумчивым, не замечая даже яркое солнце.
Неожиданно Тоба отряхнулся, попрыгал вдоль веточки и упорхнул в неизвестном направлении. Вожак клюнул одного молодого воробья, потом другого: они так радостно чирикали, задрав свои клювики, что совсем позабыли, какую важную миссию им доверила стайка.
Благодаря их молодости и прыткости парочке воробьёв всё-таки удалось догнать Тобу. Он летел с остановками. У воробьёв очень быстро бьётся сердечко, поэтому больше двадцати метров без передышки эти милые птички пролететь не могут. То на одной веточке посидит Тоба в задумчивости, то на другой. Преследователи держатся изо всех сил, чтобы не расчирикаться и не выдать себя.
Наконец, Тоба уселся на подоконнике восьмого этажа. Преследователи притаились в проёме соседнего окошка. Тоба сидел у приоткрытой форточки, а из комнаты доносился нежный девичий голос:
— «Эй, висельница! Ассоль! Посмотри-ка сюда! Красные паруса плывут!” Девочка, вздрогнув, невольно взглянула из-под руки на разлив моря. Затем обернулась в сторону восклицаний; там, в двадцати шагах от неё, стояла кучка ребят; они гримасничали, высовывая языки. Вздохнув, девочка побежала домой».
Неожиданно голос замолчал. Окно, у которого сидел Тоба, распахнулось; он боязливо отлетел в сторону. Изящная женская ручка поставила на подоконник крышечку с сухофруктами, и волшебный голосок молвил:
— Глупенький, когда же ты перестанешь меня бояться и дашь себя погладить? Кушай, приятного аппетита!
Окно закрылось, Тоба уселся рядом с крышечкой и приступил к обеду. Возмущённые воробьи прикусили свои язычки, чтобы не расчирикаться от негодования и злости. Не жалея своих сердечек, очень быстро они прилетели к своей стайке и рассказали обо всём увиденном.
Снова поднялся шум и гам. Стайка чирикала так громко, что никто никого не слышал и не понимал. Кто-то предлагал заклевать Тобу до смерти, кто-то чирикал, что он страшный предатель, его нужно гнать из стаи и не давать передышки, пусть упадёт замертво! Волна негодования продолжалась бесконечно долго.
Ничего не подозревающий Тоба прилетел в свою стайку в приподнятом настроении и уселся на веточку. Птички тотчас умолкли и уставились на вожака, тот обратился к виновнику:
— Итак, нам стало известно, что ты нашёл новое место, где тебя вкусно кормят. Вот только нам, своей собственной стае, в которой прожил всю жизнь, в которой живут твои дети, внуки и правнуки, ничего об этом не рассказал! Ты поступил подло, ты предал нас!
От ужаса Тоба зажмурил свои чёрненькие глазки.
— Простите меня, дорогие друзья, — жалобно зачирикал Тоба. — Это случилось прошлым летом. Я случайно присел на тот подоконник немного передохнуть и услышал волшебный голос девушки. Она читала рассказ Александра Куприна «Гранатовый браслет». Эта девушка всегда читает рассказы, у неё работа такая: она записывает аудиокниги. Так вот, я тогда так заслушался, что забыл обо всём на свете. Я так разволновался за главного героя — мне казалось, что моё сердечко не выдержит! Я даже не заметил, что девушка увидела меня на подоконнике и распахнула окно. Я едва успел отлететь в сторону, но она только насыпала мне горстку перловки. Я вернулся на подоконник и всё съел. А девушка улыбалась мне через окно и снимала на телефон. С того самого дня я просто влюбился в литературу, которую она читает. Каждая история захватывает меня так, что я не могу думать ни о чём другом. Ну и, конечно, по традиции она всё время меня подкармливает. Ах, если бы я умел читать, если бы у меня была возможность покупать книги и читать рассказы самостоятельно, я бы никогда не летал на тот подоконник!
Птички слушали рассказ Тобы, ничего не понимая. Стайка замерла, и только вожак нарушил тишину:
— Ты поступил ужасно, Тоба, ведь ты мог позвать нас на тот подоконник, мы бы разделили еду на всех. Ты же знаешь, что воробей не проживёт более двух дней без пропитания! Еда крайне необходима для нас. Тем более в морозы!
— Я не мог, не мог позвать стайку: мы слишком шумные — возможно, девушка накормила бы нас, но окно бы закрыла! Мы бы мешали ей читать, и я не услышал бы ни одного рассказа. А без литературы я уже не могу и не хочу жить! Растерзайте меня насмерть прямо здесь! — истошно чирикал несчастный Тоба.
— Я знал твоих родителей, — отозвался вожак. — Достойные были воробьи. Не мы давали тебе жизнь, не нам и отбирать. Раз уж возникла у тебя такая страсть к литературе, летай на тот подоконник, слушай свои рассказы. Вот только от еды воздерживайся. А по ночам мы будем летать за твоими лакомствами и разделять их на всех.
На том и порешили. Тоба с воодушевлением летал слушать рассказы великих писателей. Он даже увлёк нескольких воробьишек из стайки, пересказывая им услышанное, а ночами все пернатые кушали угощения девушки с чарующим голосом.
