Окончание. Начало в №150-153.
Из беседы с Т. А. Потаповой. Август 2002 г
«Жил он по распорядку: в 6.00 подъем, регулярно делал зарядку.
— Куда спешишь? — спрашиваю.
— Да так, просто привык.
В пище был прост, попьёт чайку, что-либо перекусит, вот и весь рацион.
Много читал, особенно в молодости. Позже, навозил книг из Германии от дочери Натальи(10). Предмет его обожания внучка 6 лет жила с нами. В последнее время основательно село зрение, и письма уже написаны женой под диктовку, но заверены его подписью.
Предмет особого увлечения — любил технику и путешествия. Вначале ездили на «Москвиче», потом появилась «Победа», затем пересел на «копейку» — «ВАЗ-2101» и гонял на ней ни много ни мало 17 лет. Объехали всю России, Крым, Кавказ. К Камо Кочеряну, к примеру, — в Тбилиси, ездили на свадьбу сына. Частенько компанию нам составляли фронтовые друзья, с которыми он никогда не порывал связь. Однажды Камо приезжал к нам. Русского языка он не знал и заблукал по Мелитополю, пока его не привели школьники. И, вот ещё что интересно, несколько раз бывал в 50-ти километрах от Каменска в Шахтах, у рядового танкиста Александра Потапенко, а вот в Каменск не заехал.
За рулем Василий Абрамович никогда не уставал, молодые уставали, а он-нет!
О других увлечениях. Особых способностей к музыке, песням и танцам не проявлял. Но петь любил, да и танцевать тоже, причем с азартом, главным образом по праздникам».
В последнее время ситуация в Киеве его удручала. Подумать только, секретарь ЦК КПСС «краснознаменец»(11), увенчанный орденом Октябрьской революции Леонид Кравчук гордился своей ролью в развале СССР. В последний раз, несмотря на приглашение Кравчука прибыть в качестве почетного гостя в столицу Украины, не поехал. Повод вполне уважительный: «Ноют старые раны». Кстати, со слов супруги, «инвалидность выбивали 9 месяцев»! Словом жили на три «Д»: «Доживали, доедали, донашивали» (Из письма Т. А. Потаповой от 29 июня 1993 г.).
Eще ранее в своем письме от 2.06.1993 г Татьяна Алексеевна писала: «Ни в каких партиях и ни в каких движениях Василий Абрамович не участвовал. Eго это просто не интересовало».
Удивительно, но с первой и до последней минуты знакомства с ним я ощущал себя в зоне особого уважения. А вот Василий Абрамыч для меня сразу стал кумиром, да и был, когда я ещё не знал его имени. Ведь возможность встречи с ним была ничтожной.
Когда он прибыл с Татьяной Алексеевной на торжества в Каменск, как мне показалось, она излишне опекала его, и, я бы сказал, в известной степени, проявляла командное начало. Но ее «команды» полковнику, которому приходилось не единожды стоять навытяжку перед высоким начальством, были не в бремя. Однако ж к её мнению он прислушивался.
А в дни пребывания в Москве, куда собралось до семисот (!) представителей 2-го танкового корпуса, на фоне всей этой гвардейской армады, разве что, кроме как Золотой звездой на мундире он абсолютно не выделялся среди таких же фронтовиков. В контакте с людьми, в прошлом деревенский тракторист, Василий Абрамович был предельно прост и уважителен. И, тем не мене, в ходе общения с его боевыми товарищами я утвердился в мнении о его особой статусности.
Когда Василий Абрамович занемог, наша переписка зашла в тупик. Как-то спустя пару лет после этого я возвращался из Крыма домой через Мелитополь. Объявили стоянку — 10 минут. Помню, как метался по перрону, забегал в дежурку с распроссами о Потапове, и неожиданно одна пара сообщила мне, что «видели Василия Абрамовича с женой, вчера, на прогулке», после чего я твердо решил непременно заехать к нему в очередной раз. Но следующего раза не было, его не стало. После этого, вновь проездом, уже за рулём, я бывал там трижды. А вообще, Новороссия прекрасный край, «где одна только русская речь». Каждая поездка добавляла мне новую информацию об этом замечательном человеке, скромном, собранном и надёжном. Жаль только, документальных материалов и фото у него сохранилось не так много.
Из письма В. А. Потапова:
«Дорогие друзья, вы просите фото и другие реликвии, а где мне их взять? За период войны тонул в танке, горел, не спал, подрывался на фугасе, а теперь можете представить, что могло остаться у танкиста моего ранга?».
В его фронтовом фотоальбоме докаменский период службы, считай, не отражен. Сохранились несколько портретных фото, в основном послевоенные, да и «не в фокусе», любительские. Целый набор снимков «живых и мёртвых» боевых товарищей. К ним у Василия Абрамовича отношение было трепетное. На обороте каждого фото — кружочек, разбитый на три сектора, в которые его рукою карандашом аккуратно были вписаны: должность, звание, номер расчета.
Позировать, как я понял, Василий Абрамович не любил. Во всяком случае, когда в музее 1143-й школы Москвы я собрал ветеранов для группового снимка, он неожиданно исчез с поля зрения. А вот для меня всё же сделал исключение и у танка запечатлелся с настроением. Неожиданно даже Сашей тогда назвал. И ещё, в мой последний визит в Мелитополь Татьяна Алексеевна, как чувствовала, что видимся в последний раз, предложила мне в дар его фронтовой фотоальбом. Разумеется, отказался. С тоской вспомнил о нашем городском музее, но взять не решился — слишком дорогая семейная реликвия и высокая ответственность!
О наградах. Наиболее уважаемая из них, которой он дорожил особо, «сталинградский» орден Красной Звезды, когда еще и погоны были не в ходу. Но такого фото в альбоме не оказалось. Скорее всего, его не было вообще. Очень переживал за то, что потерялся орден Александра Невского («цепка разогнулась»). На это он мне лично «жаловался». К юбилейным медалям, по мнению Татьяны Алексеевны, у него отношение было «предосудительное». «Цеплял» их, когда отправлялся на встречи с детишками, да и то с неохотой».
В последние два с половиной года состояние Василия Абрамовича резко ухудшилось. Лежал, но лежать не мог, задыхался, постоянно воздуха не хватало, — рассказывала Татьяна Алексеевна, «открой окно, и баста!
Умер он на руках у жены в полшестого утра. И случилось это в день первого салюта по случаю освобождения Орла и Белогорода. Eго Орла, и его Белгорода! Вечером в ряде городов прогремел салют.
— В Мелитополе тоже ракеты расчертили небо! — обронила слезу Татьяна Алексеевна.
Но Василий Абрамович уже навечно сомкнул свои веки.
***
10. Жена офицера.
11. Был награжден двумя орденами Красного Знамени и Октябрьской революции.
12. Записано в Мелитополе 20.08.2002 г
